Крупнейшие NFT-маркетплейсы могут попасть под закон «о приземлении», но, чтобы это произошло, нужно сначала ввести в законодательство понятие невзаимозаменяемого токена. «Парламентская газета» с помощью экспертов разбиралась, как работают технологии, позволяющие творческим людям продавать цифровые права на свои произведения.
Маркетплейсы
NFT, или невзаимозаменяемый токен, — это сертификат уникальности цифрового объекта, который подтверждает право на владение цифровым активом. В NFT можно обратить практически любой виртуальный объект, но чаще всего это происходит с произведениями искусства — картинами, музыкой, 3D-моделями. Причем эти произведения могут существовать и в реальном мире, но их цифровая копия зачастую ценится не меньше, поскольку, как и оригинал, является уникальной.
Мир охватила NFT-лихорадка, констатировал на днях в своем Telegram-канале зампред Комитета Госдумы по информационной политике, информтехнологиям и связи Антон Горелкин. Он напомнил, что в прошлом месяце объем торгов невзаимозаменяемыми токенами достиг рекордных 6,86 миллиарда долларов. На этом фоне все чаще звучат вопросы о правовом статусе NFT в России — тем более, что цифровые копии картин продают не только знаменитые иностранцы, но и российский Эрмитаж.
На сегодня у понятия NFT нет определения в российском законодательстве, напомнил Горелкин. Термин «токен» фигурирует в законе о цифровых финансовых активах, но его описание даже формально не соответствует тем NFT, которыми сейчас торгуют в маркетплейсах. «В то же время, по мнению многих юристов, ни ценными бумагами, ни цифровой валютой невзаимозаменяемые токены тоже назвать нельзя, — рассудил депутат. — Очевидно, что наше законодательство в этой части нуждается в совершенствовании и выработке чётких дефиниций».
Крупнейшие NFT-маркетплейсы, как и криптовалютные биржи, должны попасть под действие закона о «приземлении», считает Горелкин. Только так государство сможет защитить права российских владельцев дорогостоящих NFT в случае возникновения спорных ситуаций.
Та же крипта, только в профиль
В марте 2021 года российский художник Покрас Лампас продал свой NFT за 29 тысяч долларов. В своём Instagram он написал, что новый формат позволяет поддерживать авторские проекты и развивать криптоарт-комьюнити. В сентябре Государственный Эрмитаж создал эксклюзивные токены нескольких картин из своей коллекции и продал их за 32 миллиона рублей. Самым дорогим лотом стала картина Леонардо да Винчи «Мадонна Литта», которая ушла более чем за десять миллионов.
Термин NFT сейчас популярен, и его произвольно применяют к очень широкому классу подходов к хранению объектов, рассказал «Парламентской газете» глава Ассоциации участников рынка электронных денег и денежных переводов, научный руководитель Центра технологий распределенных реестров СПбГУ Виктор Достов. «Обычные права хранятся централизованно и гарантируются государством, а тут мы имеем дело с другим технологическим механизмом и отсутствием государства как гаранта», — объяснил он «Парламентской газете».
Первым шагом в деле регулирования NFT, считает эксперт, могло бы стать описание в законе, как запись в блокчейн соотносится с законными правами — примерно как сейчас определяется принадлежность биткоина при налогообложении.
«В принципе, никто не мешает легально использовать NFT уже сейчас, — считает Достов. — Основные проблемы возникают в свете возможных запретов на платежи криптовалютами: NFT не связны с ними неразрывно, но большинство схем очень сильно выигрывает, когда оплата NFT происходит также в блокчейне».
Что NFT — игра
Закон «о приземлении», по которому иностранные IT-гиганты должны открывать в России свои представительства, вряд ли будет работать в отношении NFT-маркетплейсов. Точнее, они просто не станут его исполнять и предпочтут свернуть работу в нашей стране, считает основатель NFT Academy Ольга Дворецкая. Оборот аналогичных российских платформ пока несущественный, а творцы, стремящиеся продать свои произведения искусства, стремятся на международный рынок, сказала «Парламентской газете» Дворецкая.
Что касается защиты авторских прав, то здесь эксперт выступила за создание системы верификации цифрового арт-объекта, а также за разделение NFT по видам, чтобы можно было различать произведения искусства и другие обращаемые в токены объекты.
Невзаимозаменяемый токен может быть классифицирован в российском законодательстве как утилитарное право, а также как цифровой финансовый актив или даже цифровая валюта, считает директор по правовым инициативам Фонда развития интернет-инициатив Александра Орехович. По закону утилитарные цифровые права уже сейчас могут приобретаться и отчуждаться на краудплощадках, то есть там, где люди продают результаты своей интеллектуальной деятельности. Таким образом могут быть обеспечены и авторские права, отметила эксперт.
Но форсировать изменения в законах пока нет большой нужны, считает Виктор Достов. «NFT, в отличие от криптовалют, — во многом игра, арт-объект, — сказал он. — Регулировать их на лету бессмысленно: они слишком быстро эволюционируют. Имеет смысл подождать пару лет, чтобы посмотреть, выживут ли они и чем кончится эта затея».